Серость побеждает на КОНТе. Всегда за серыми приходят черные. МОЁ.

Все больше убеждаюсь в том, что те, кто называет себя патриотами - обыкновенные фашисты! Вы посмотрите на их материалы, вы посмотрите на их комментарии к этим материалам и сами убедитесь в этом. Примеры приводить не буду, так как от этой серой плесени уже  тошнит.

Что не нравится серости? А серости не нравится все, что отличается от серости, все яркое и необычное. Как серость предлагает бороться с ярким? А очень просто: запретить, а лучше расстрелять всех, кто не смешался с серой плесенью. Предлагают запретить свободу слова, предлагают заткнуть всем рты, предлагают молиться на богачей-мироедов, не замечают воровства и мздоимства. И вправду, что им замечать, когда они видят жизнь только в одном цвете - в сером!

Эта серая плесень скоро предложит сжигать публично и книги, которые не понятны серости. Уже такие предложения поступали в комментариях. На что это похоже, не на это ли?

 

Один "умник" из здешних серых, сказал в комментарии, что люди умственного труда - это бездельники. У серости все бездельники, кроме них. А раз бездельники - то должны быть уничтожены, вот такая серая логика.

Эта серая масса всего лишь расходный материал для власть имущих, для новых хозяев жизни. Когда придет время, и придут на смену серым черные, как раз эти серые будут пущены в расход, как ненужный балласт. Это уже подтверждено временем.

Так что не рой другому яму, серый, сам в нее попадешь. 

Только серые, по их мнению, имеют право высказывать свои мысли. Другие таких прав не имеют. С этого и начинался гитлеровский фашизм. К чему все привело - всем известно, к сотням миллионам человеческих жертв по всему миру. Так что серая плесень - это опасная и ядовитая плесень, которую надо выводить всеми средствами, пока не случилось страшное.

О том, что на смену серым всегда приходят черные, предупреждали в своем произведении "Трудно быть богом" братья Стругацкие.

За серым временем, когда люди строчат доносы друг на друга, когда цензура жжёт книги неугодные власти и травит учёных, когда вроде нет открытой войны, всё мирно – но нет прогресса, нет свободы мысли, только серость… застой без улучшения жизни людей. Потом происходит бунт и к власти приходит тирания.

Хорошо это описано в "Трудно быть Богом". Министр при короле занимался тем, что создал серую систему, потом было инициировано отравление короля, бунт – захват власти религиозным орденом и министр становится наместником ордена и правителем страны.

«Румата подошел к окну. Оно выходило на площадь перед дворцом. Уже занималась заря. В серое небо поднимались дымы пожаров. На площади валялись трупы. А в центре ее чернел ровный неподвижный квадрат. Румата вгляделся. Это были всадники, стоящие в неправдоподобно точном строю, в длинных черных плащах, в черных клобуках, скрывающих глаза, с черными треугольными щитами на левой руке и с длинными пиками в правой.

- Пр-рошу! - сказал дон Рэба лязгающим голосом. Он весь трясся. -

Смиренные дети господа нашего, конница Святого Ордена. Высадились сегодня ночью в Арканарском порту для подавления варварского бунта ночных оборванцев Ваги Колеса вкупе с возомнившими о себе лавочниками! Бунт подавлен. Святой Орден владеет городом и страной, отныне Арканарской областью Ордена...

Румата невольно почесал в затылке. Вот это да, подумал он. Так вот для кого мостили дорогу несчастные лавочники. Вот это провокация! Дон Рэба торжествующе скалил зубы.

- Мы еще не знакомы, - тем же лязгающим голосом продолжал он. -

Позвольте представиться: наместник Святого Ордена в Арканарской области, епископ и боевой магистр раб божий Рэба!

Ещё мне нравится описание дона Рэбы.. характерное такое для тиранов из серых. 

"Дон Рэба, дон Рэба! Не высокий, но и не низенький, не толстый и не очень тощий, не слишком густоволос, но и далеко не лыс. В движениях не резок, но и не медлителен, с лицом, которое не запоминается. Которое похоже сразу на тысячи лиц. Вежливый, галантный с дамами, внимательный собеседник, не блещущий, впрочем, никакими особенными мыслями...

Три года назад он вынырнул из каких-то заплесневелых подвалов дворцовой канцелярии, мелкий, незаметный чиновник, угодливый, бледненький, даже какой-то синеватый. Потом тогдашний первый министр был вдруг арестован и казнен, погибли под пытками несколько одуревших от ужаса, ничего не понимающих сановников, и словно на их трупах вырос исполинским бледным грибом этот цепкий, беспощадный гений посредственности. Он никто. Он ниоткуда. Это не могучий ум при слабом государе, каких знала история, не великий и страшный человек, отдающий всю жизнь идее борьбы за объединение страны во имя автократии. Это не златолюбец-временщик, думающий лишь о золоте и бабах, убивающий направо и налево ради власти и властвующий, чтобы убивать. Шепотом поговаривают даже, что он и не дон Рэба вовсе, что дон Рэба - совсем другой человек, а этот бог знает кто,оборотень, двойник, подменыш...

Что он ни задумывал, все проваливалось. Он натравил друг на друга два влиятельных рода в королевстве, чтобы ослабить их и начать широкое наступление на баронство. Но роды помирились, под звон кубков провозгласили вечный союз и отхватили у короля изрядный кусок земли, искони принадлежавший Тоцам Арканарским. Он объявил войну Ирукану, сам повел армию к границе, потопил ее в болотах и растерял в лесах, бросил все на произвол судьбы и сбежал обратно в Арканар. Благодаря стараниям дона Гуга, о котором он, конечно, и не подозревал, ему удалось добиться у герцога Ируканского мира - ценой двух пограничных городов, а затем королю пришлось выскрести до дна опустевшую казну, чтобы бороться с крестьянскими восстаниями, охватившими всю страну. За такие промахи любой министр был бы повешен за ноги на верхушке Веселой Башни, но дон Рэба каким-то образом остался в силе. Он упразднил министерства, ведающие образованием и благосостоянием, учредил министерство охраны короны, снял с правительственных постов родовую аристократию и немногих ученых, окончательно развалил экономику, написал трактат "О скотской сущности земледельца" и, наконец, год назад организовал "охранную гвардию" - "Серые роты". За Гитлером стояли монополии. За доном Рэбой не стоял никто, и было очевидно, что штурмовики в конце концов сожрут его, как муху. Но он продолжал крутить и вертеть, нагромождать нелепость на нелепость,выкручивался, словно старался обмануть самого себя, словно не знал ничего, кроме параноической задачи - истребить культуру. Подобно Ваге Колесу он не имел никакого прошлого. Два года назад любой аристократический ублюдок с презрением говорил о "ничтожном хаме, обманувшем государя", зато теперь, какого аристократа ни спроси, всякий называет себя родственником министра охраны короны по материнской линии."

Всем стоять бояться? Да пошли бы вы лесом, серые. Ваше время пройдет, время неумолимо и оно движется по пути прогресса, а не серости! Так что пляшите пока, недолго осталось. За серостью придет чернота, и это страшно. Но ночь всегда сменяет рассвет и день. Впереди свет жизни и день, а не серость!